3. Познания истинного и доброго не суть принадлежности веры, доколе человек не есть в любодетельности, но они суть запасное хранилище, из которого может образоваться вера любодетельности
25. В человеке от первого детства есть расположение знать; чрез
сие расположение он учится многому, что бывает ему полезно, и многому
бесполезному. Возрастая, он, из прилепления к какому-либо упражнению,
собирает нужные для сего упражнения сведения; тогда это становится его
служением, которым он бывает побуждаем. Так начинается расположение
к служению, которое есть расположение к средствам, коими достигает он
до упражнения своего, которое есть его служение. Эта постепенность
бывает у всякого человека в мире, ибо у всякого есть какое-либо
упражнение, к коему шествует он от того служения, которое есть цель
его стремлений, чрез определенные средства, ведущие к самому служению,
каковое лишь и есть конечная цель. Но как это служение, со средствами
своими, есть для жизни в мире, то и есть оно - расположение натуральное.
26. Поелику же всякий человек взирает не только на служение для
жизни в мире, но должен также взирать на служение для жизни в Небе,
ибо в эту жизнь переходит он после жизни в мире и с ней живет вечно
после сей жизни, то всякий от детства приобретает себе познание
истинного и доброго из Слова, или из учения Церкви, или из проповеди,
которые служат для той жизни, и слагает их в натуральной памяти в
большем или меньшем количестве, смотря по сродному расположению
познавать, и по степени этого, возрастающего посредством разных побуждений.
27. Но все эти познания, каковы и сколь бы они многочисленны ни
были, суть только запасное хранилище, из которого вера
любодетельности образоваться может. А вера сия не иначе образуется,
как поскольку кто убегает зла как греха, - то эти познания делаются
принадлежностью веры, в которой есть жизнь духовная; если же не
убегает зла как греха, то познания те - не более, чем просто познания, и
не делаются принадлежностью веры, в которой была бы какая-либо
жизнь духовная.
28. Это запасное хранилище весьма необходимо, ибо без него не
может образоваться вера, потому что познания истинного и доброго
входят в веру и составляют ее; нет познаний - и вера не осуществляется;
веры совершенно порожней и пустой не бывает; если познаний мало, то и
вера бывает маленькая и скудная; если много познаний, то и вера бывает
обильная и полная, смотря по количеству.
29. Надлежит ведать, что познания подлинно-истинного и доброго
составляют веру, но отнюдь не познания ложного; ибо вера есть Истина,
как выше в н. 5-11 сказано; а ложь, как противоположная истине,
разрушает веру. Не может существовать любодетельности там, где
находятся одни лжи; ибо, как выше в н. 18 сказано,
любодетельность и вера составляют одно, как доброе и истинное одно
составляют. Из сего также следует, что где нет никаких познаний
подлинно истинного и доброго, там никакой веры не образуется; что
малые познания производят некоторую веру, и что многие - производят
веру, светом исполненную, соразмерно полноте. Какова в человеке вера,
проистекающая из любодетельности, таково и разумение его.
30. Есть также многие, которые не имеют внутреннего признания
истинного, но имеют веру любодетельности; это суть те, которые в
жизни взирали к Господу и по религии избегали зла, но заботами и
упражнениями в мире удержаны были от размышления об истинном,
равно и недостатком истинного в учащих. Но таковые, со всем тем,
внутренно, или в духе своем, бывают в признании истинного, потому что
находятся в расположении к оному; почему они по смерти, делаясь
духами, и наставляемы будучи ангелами, признают истинное и с
радостью принимают оное. Но иначе с теми, которые в жизни не взирали к
Господу и по религии не избегали зла. Эти не есть внутренно, или в духе
своем, в каком-либо расположении к истинному, и оттого суть - без
всякого признания оного; почему по смерти, делаясь духами и
наставляемы будучи ангелами, не хотят признать истинного и не
принимают оного: ибо злая жизнь внутренно ненавидит истинное, а
добрая жизнь внутренно любит его.
31. Познания истинного и доброго, предшествующие вере, кажутся
некоторым принадлежностью веры, но, со всем тем, не суть вера. Они еще
не верят - потому только, что мнят и говорят, что верят, - и познания их
не суть еще принадлежности веры, но только мышление, что это так, а не
внутреннее признание, что это суть истины; вера же, что это истины,
доколе неизвестно, в чем они действительно состоят, есть род убеждения,
далекого от внутреннего признания. Коль же скоро насаждается
любодетельность, тогда эти признания становятся принадлежностью веры,
однако не более как сколько входит в них любодетельности.
В первом состоянии, прежде чем восприемлется любодетельность, вера является
им как бы на первом месте, а любодетельность - на втором; но в другом
состоянии, когда восприемлется любодетельность, тогда вера бывает на
втором месте, а любодетельность - на первом. Первое состояние
называется преобразованием; другое же состояние называется
возрождением. Когда человек бывает в этом состоянии, тогда в нем со
дня на день возрастает мудрость, и со дня на день доброе приумножает
истинное и оплодотворяет оное. Тогда бывает человек как дерево,
которое приносит плод, и в плод влагает семена, из коих происходят
новые деревья и, наконец, сад. Тогда бывает он истинным человеком, а по
смерти - ангелом, жизнь которого составляет любодетельность, а вера
есть его образ прекраснейший, сообразный его качеству. Но вера тогда не
называется более верою, а разумением.
Из сего можно видеть, что все
принадлежащее вере есть из любодетельности, и ничего из этого - из нее
самой; потом и то также, что любодетельность производит веру, а не
вера любодетельность. Познания истинного, которые предшествуют, суть
точно как бы запасное хранилище в житнице, которое не питает человека,
если алчущий пищи не берет оттуда хлеба.
32. Сказано также будет и о том, как образуется вера из
любодетельности: у всякого человека есть дух натуральный и
дух духовный; дух натуральный - для мира, а дух духовный - для
Неба. Человек, в отношении к разуму, находится в обоих, но не в
отношении к воле, доколе не убегает и не гнушается зла как греха. Когда
он творит сие, тогда открывается дух духовный также и для воли;
когда же он открыт - то духовный жар из Неба влияет оттуда в дух
натуральный, каковой жар в естестве своем есть
любодетельность, и оживотворяет познания истинного и доброго, там
находящиеся, и образует из них веру. Здесь бывает так же, как и с
деревом, которое не принимает растительной силы прежде, чем когда
влияет жар от солнца, и тогда лишь совокупляется со светом, как бывает
во время весны. Совершенный находится параллелизм (подобие) между
оживотворением человека и растительностью дерева в том, что [деревья образует жар мира], а сего образует жар небесный; почему также человек столь часто
Господом уподобляется дереву.
33. Из этих немногих заключений видеть можно, что познания
истинного и доброго не принадлежат вере прежде, чем когда человек
бывает в любодетельности; но что они суть только запасное хранилище,
из которого может образоваться вера любодетельности. Познания
истинного становятся истинным у возрожденного, также и познания
доброго; ибо познание доброго находится в разуме, а расположение к
доброму - в воле; истинным же называется то, что в разуме, а добром то,
что в воле.
|