Начало 3. Познания истинного и доброго не суть принадлежности веры, доколе человек не есть в любодетельности, но они суть запасное хранилище, из которого может образоваться вера любодетельности

25. В человеке от первого детства есть расположение знать; чрез сие расположение он учится многому, что бывает ему полезно, и многому бесполезному. Возрастая, он, из прилепления к какому-либо упражнению, собирает нужные для сего упражнения сведения; тогда это становится его служением, которым он бывает побуждаем. Так начинается расположение к служению, которое есть расположение к средствам, коими достигает он до упражнения своего, которое есть его служение. Эта постепенность бывает у всякого человека в мире, ибо у всякого есть какое-либо упражнение, к коему шествует он от того служения, которое есть цель его стремлений, чрез определенные средства, ведущие к самому служению, каковое лишь и есть конечная цель. Но как это служение, со средствами своими, есть для жизни в мире, то и есть оно - расположение натуральное.

26. Поелику же всякий человек взирает не только на служение для жизни в мире, но должен также взирать на служение для жизни в Небе, ибо в эту жизнь переходит он после жизни в мире и с ней живет вечно после сей жизни, то всякий от детства приобретает себе познание истинного и доброго из Слова, или из учения Церкви, или из проповеди, которые служат для той жизни, и слагает их в натуральной памяти в большем или меньшем количестве, смотря по сродному расположению познавать, и по степени этого, возрастающего посредством разных побуждений.

27. Но все эти познания, каковы и сколь бы они многочисленны ни были, суть только запасное хранилище, из которого вера любодетельности образоваться может. А вера сия не иначе образуется, как поскольку кто убегает зла как греха, - то эти познания делаются принадлежностью веры, в которой есть жизнь духовная; если же не убегает зла как греха, то познания те - не более, чем просто познания, и не делаются принадлежностью веры, в которой была бы какая-либо жизнь духовная.

28. Это запасное хранилище весьма необходимо, ибо без него не может образоваться вера, потому что познания истинного и доброго входят в веру и составляют ее; нет познаний - и вера не осуществляется; веры совершенно порожней и пустой не бывает; если познаний мало, то и вера бывает маленькая и скудная; если много познаний, то и вера бывает обильная и полная, смотря по количеству.

29. Надлежит ведать, что познания подлинно-истинного и доброго составляют веру, но отнюдь не познания ложного; ибо вера есть Истина, как выше в н. 5-11 сказано; а ложь, как противоположная истине, разрушает веру. Не может существовать любодетельности там, где находятся одни лжи; ибо, как выше в н. 18 сказано, любодетельность и вера составляют одно, как доброе и истинное одно составляют. Из сего также следует, что где нет никаких познаний подлинно истинного и доброго, там никакой веры не образуется; что малые познания производят некоторую веру, и что многие - производят веру, светом исполненную, соразмерно полноте. Какова в человеке вера, проистекающая из любодетельности, таково и разумение его.

30. Есть также многие, которые не имеют внутреннего признания истинного, но имеют веру любодетельности; это суть те, которые в жизни взирали к Господу и по религии избегали зла, но заботами и упражнениями в мире удержаны были от размышления об истинном, равно и недостатком истинного в учащих. Но таковые, со всем тем, внутренно, или в духе своем, бывают в признании истинного, потому что находятся в расположении к оному; почему они по смерти, делаясь духами, и наставляемы будучи ангелами, признают истинное и с радостью принимают оное. Но иначе с теми, которые в жизни не взирали к Господу и по религии не избегали зла. Эти не есть внутренно, или в духе своем, в каком-либо расположении к истинному, и оттого суть - без всякого признания оного; почему по смерти, делаясь духами и наставляемы будучи ангелами, не хотят признать истинного и не принимают оного: ибо злая жизнь внутренно ненавидит истинное, а добрая жизнь внутренно любит его.

31. Познания истинного и доброго, предшествующие вере, кажутся некоторым принадлежностью веры, но, со всем тем, не суть вера. Они еще не верят - потому только, что мнят и говорят, что верят, - и познания их не суть еще принадлежности веры, но только мышление, что это так, а не внутреннее признание, что это суть истины; вера же, что это истины, доколе неизвестно, в чем они действительно состоят, есть род убеждения, далекого от внутреннего признания. Коль же скоро насаждается любодетельность, тогда эти признания становятся принадлежностью веры, однако не более как сколько входит в них любодетельности.

В первом состоянии, прежде чем восприемлется любодетельность, вера является им как бы на первом месте, а любодетельность - на втором; но в другом состоянии, когда восприемлется любодетельность, тогда вера бывает на втором месте, а любодетельность - на первом. Первое состояние называется преобразованием; другое же состояние называется возрождением. Когда человек бывает в этом состоянии, тогда в нем со дня на день возрастает мудрость, и со дня на день доброе приумножает истинное и оплодотворяет оное. Тогда бывает человек как дерево, которое приносит плод, и в плод влагает семена, из коих происходят новые деревья и, наконец, сад. Тогда бывает он истинным человеком, а по смерти - ангелом, жизнь которого составляет любодетельность, а вера есть его образ прекраснейший, сообразный его качеству. Но вера тогда не называется более верою, а разумением.

Из сего можно видеть, что все принадлежащее вере есть из любодетельности, и ничего из этого - из нее самой; потом и то также, что любодетельность производит веру, а не вера любодетельность. Познания истинного, которые предшествуют, суть точно как бы запасное хранилище в житнице, которое не питает человека, если алчущий пищи не берет оттуда хлеба.

32. Сказано также будет и о том, как образуется вера из любодетельности: у всякого человека есть дух натуральный и дух духовный; дух натуральный - для мира, а дух духовный - для Неба. Человек, в отношении к разуму, находится в обоих, но не в отношении к воле, доколе не убегает и не гнушается зла как греха. Когда он творит сие, тогда открывается дух духовный также и для воли; когда же он открыт - то духовный жар из Неба влияет оттуда в дух натуральный, каковой жар в естестве своем есть любодетельность, и оживотворяет познания истинного и доброго, там находящиеся, и образует из них веру. Здесь бывает так же, как и с деревом, которое не принимает растительной силы прежде, чем когда влияет жар от солнца, и тогда лишь совокупляется со светом, как бывает во время весны. Совершенный находится параллелизм (подобие) между оживотворением человека и растительностью дерева в том, что [деревья образует жар мира], а сего образует жар небесный; почему также человек столь часто Господом уподобляется дереву.

33. Из этих немногих заключений видеть можно, что познания истинного и доброго не принадлежат вере прежде, чем когда человек бывает в любодетельности; но что они суть только запасное хранилище, из которого может образоваться вера любодетельности. Познания истинного становятся истинным у возрожденного, также и познания доброго; ибо познание доброго находится в разуме, а расположение к доброму - в воле; истинным же называется то, что в разуме, а добром то, что в воле.